Где золото ивана грозного
Опубликовано: 23.04.2024
Словосочетание "русское золото" сегодня звучит почти нарицательно, впрочем как и турецкое золото, а все потому, что поиски и добыча давались первопроходцам отрасли очень не просто.
Россия занимает 5 место по объемам добычи золота, уступая лишь Китаю, Австралии, США и ЮАР. За 2011 год объемы извлечения золота из земных недр выросли на 4,7 % по сравнению с предыдущим, российские аффинажные заводы произвели 212 тонн чистого золота (напомним, что в 2010 было добыто 200 тонн золота, в 2009 – 185 тонн). Судя по цифрам, золотодобывающая промышленность у нас в стране будет и дальше стремительно развиваться, не отставая от «китов» в этой отрасли.
Но кто заложил основательный фундамент золотодобывающей промышленности в России, позволив ей сегодня держать хорошие позиции среди мировых добытчиков золота? История русского золота начиналась так…
Иван III и Иван IV
Первые письменные упоминания о поиске золотых приисков относятся к концу 14 века, во времена правления Ивана III. В своем послании венгерскому монарху Корвину царь просил прислать мастеров, умеющих «разделить руду и землю». Однако, о каком месторождении идет речь современным ученым не ясно…
Иван Грозный, понимая всю актуальность разработки собственных месторождений, также предпринимал попытки поиска золота, но все напрасно. Правда, при нем были открыты крупные месторождения меди, серебра и железа.
Петр I
Только спустя два столетия после неудачных попыток Ивана IV снова возобновлены неустанные поиски золота русскими царями. Удача снизойдет на энергичного Петра I, пообещавшего награду, нашедшему месторождение и «…смертную казнь и лишение всех имений» в случае утайки золотой жилы.
Петр как никто понимал всю важность золота для зарождающейся империи. Чеканка монет, развитие торговых связей, рост промышленности.
Медные монеты не могли решить всех вопросов, на что красноречиво указал медный бунт. Золото было найдено, в Забайкалье и первые порции ушли на выплавку золотых монет по случаю Ништадского мирного договора.
Ерофей Марков и Лев Брусницын
Как оказалось, золотые жилы были не только в Сибири, но и несколько ближе… Фортуна оказалась благосклонна к раскольнику Ерофею Маркову, который в 1745 году не будучи рудознатцем обнаружил самородное золото на Урале.
Документ того времени гласит: “1745 года мая 21 дня в здешней Канцелярии Главного заводов правления помянутый раскольник Марков… усмотрел между Становской и Пышминской деревнях дорог наверху светлые камешки, подобные хрусталю… Между оными нашел плиточку, как кремешок, на которой знак с одной стороны в ноздре как золото…” В этом месте и возникли знаменитые «Березовские золотые промыслы». В 1754 — 1914 годах на Березовских рудниках было добыто 3504 пуда, в том числе 44,8% — рудного золота.
Еще одной знаковой личностью в истории русского золота можно считать Льва Брусницына, хотя имя его часто несправедливо забывают. Брусницын, сын мастерового, родился в 1784 году, обучался грамоте и благодаря весьма незаурядным умственным способностям, фарту и смекалке стал сначала десятником, похштейгером, а затем вырос до “смотрителя по золотому производству” Первопавловской фабрики.
Однажды, наблюдательный горный мастер при осмотре проб из очередной штольни обнаружил, что крупинки золота имеют специфический цвет. Золотые крупинки были без следов деформации от дробления, соответственно Брусницын предположил, что они добыты не из шахты, а из россыпного месторождения. Предположение его наверху восприняли без особого энтузиазма. Да что там! С явным скептицизмом и усмешками! Но Лев Брусницын решил не отступать и самостоятельно намыл 1,5 кг золота всего за месяц.
Золотой запас Российской Империи
Его открытие спровоцировало в 20-е годы XIX столетия мощнейшую золотую лихорадку на Урале. Способ добычи россыпного золота, который предложил Брусницын, был в десятки раз дешевле, чем добыча золота из штолен. Золото в россыпи не нуждалось в дроблении, его нужно было только промывать, что и начали активно делать отечественные золотодобытчики.
Шахты по добычи золота опустели, т.к. стали нерентабельными. Золото добывалось действительно много - и почему русским царям не пришло в голову посоревноваться с античными коллегами в их любви к расточительности желтого металла? Самая большая скульптура из золота точно была бы за нами.
Благодаря открытию Брусницына, разработки золотых россыпей позволило Российской империи выйти на невиданные рубежи: к 1845 году в стране добывалось 47% мирового золота!
Неудивительно, что в первой половине XX века, у России был огромный золотой запас, несмотря на изнурительные войны - 1337 тонн золота, да ни одна страна в мире не могла и мечтать о такой казне!
Запасы были слишком соблазнительными, чтобы не начать покушаться на них - после Гражданской войны часть ушла к чехам, часть золота осела в японских банках, часть пропала - как тайна золото Колчака, оставшееся перешло в красные руки большевиков.
Темная сторона добычи золота
У золотодобывающей промышленности была и обратная сторона, драматическая, которая сильно тормозила развитие данной отрасли на Урале. Добыча золота, поиски золотых жил считались прерогативой власти, поэтому простым людям за их случайные находки крепко доставалось от последней. Тому же Маркову сначала не поверили и посадили под стражу. Два года шла проверка заявки удачливого крестьянина, прежде чем она была подтверждена.
Трагедией закончилась находка четырехкилограммового самородка молоденькой девчонкой Катериной Богдановой в районе Верх-Нейвинских заводов. Дело в том, что заводы были собственностью Демидовых, а согласно закону, после обнаружения золота завод могли изъять в пользу государства. Поэтому Богданова была избита до потери памяти, чтобы не разгласила тайну. И таких примеров история Урала, к сожалению, знает немало.
Кто знает, если бы не своеволие самодержцев, может Россия и не была бы на 5-ом месте, а занимала почетное первое место среди крупнейших мировых золотодобытчиков.
В июне 1843 года в Канцелярию министра внутренних дел Льва Алексеевича Перовского в Петербурге явился отставной унтер-офицер Лейб-гвардии Московского полка Афанасий Петров, поведавший ошеломленным чиновникам удивительную новость.
Оказывается, ему доподлинно известно о том, что в Орловской губернии найден погреб с бочонками, наполненными золотом и серебром, однако «находка сия остается безгласной». По распоряжению заинтересовавшегося кладом министра, было начато специальное расследование, подробности которого сохранились в документах Российского государственного исторического архива.
О существовании погреба с кладом унтер-офицер Петров случайно узнал весной, направляясь из Калужской губернии, где проживал со своей семьей, на поденную работу в Петербург. Остановившись на отдых в избе смоленского крестьянина Михаила Аверьянова, он разговорился с хозяином и услышал невероятную историю.
За несколько лет до этого Аверьянов занимался извозом в Кромском уезде Орловской губернии. Однажды он закупал сено в селе Кировом Городище у крестьянина Василия Самсонова, и тот решил посоветоваться с ним, как «с приезжим». Надев Аверьянову на голову мешок, «чтоб не видел хода», он повел его на свой двор и помог спуститься в погреб. Когда мешок был снят, глазам изумленного извозчика предстали 32 деревянных бочонка величиной «некоторые в одно, а другие в два ведра». Они были наполнены мелкими и крупными серебряными монетами с изображением «лица с бородой», а посередине стоял еще один полусгнивший бочонок, доверху заполненный золотом. У задней стены погреба были густо рассыпаны медные деньги – гривны и алтыны.
По словам хозяина, все это богатство было не чем иным, как кладом царя Ивана Васильевича Грозного, однако воспользоваться им решительно невозможно: когда в голодный год он собрался взять из погреба немного денег, в его семье умерло несколько человек.
Аверьянов усомнился в словах Самсонова, и тот предложил ему попробовать самому. Извозчик взял в одну руку крупную, а в другую –мелкую серебряную монету и направился к выходу, но подойдя к двери, внезапно почувствовал во всем теле странную «тяжесть и окостенелость». Испугавшись, он вернулся назад и положил деньги на место.
Самсонов усмехнулся и указал ему на стоявший в углу маленький столик, к которому железным гвоздем была прибита медная доска с выбитыми на ней словами: «Кто разрыв-траву принесет и этот гвоздь разорвет, тот и мою казну получит». После этого хозяин вновь надел Аверьянову на голову мешок и вывел его из погреба.
Аверьянов договорился с Самсоновым, что постарается достать и привезти магическую разрыв-траву, с помощью которой можно будет «открыть» клад. В присутствии местного священника Александрова, они заключили между собой соответствующее условие, причем Аверьянов оставил Самсонову «за показ клада» два золотых номиналом в 42 рубля каждый. «Когда разрыв-травы не достанешь – пропали деньги, – заявил ему на прощание хозяин погреба, – а когда привезешь траву, допущу взять клад».
В поисках волшебного растения Аверьянов отправился в Москву, где познакомился с мещанином Дмитрием Бардиным: тот заявил, что у его приятеля, ярославского крестьянина Леонтия Ануфриева, как раз имеется искомое. Вместе они отправились в кузницу, где Ануфриев продемонстрировал им хрустальный пузырек с разрыв-травой. Положа на наковальню полосу железа «толщиной в колесную шину», он на глазах извозчика дотронулся до нее пузырьком, «от чего сделался выстрел, как из пистолета, и разорвало ту полоску на четыре части».
Уверившись в том, что разрыв-трава действительно «работает», Аверьянов в сопровождении новых знакомых в феврале 1843 года вновь поехал в Орловскую губернию. Однако Самсонов категорически отказался показать им место, где находятся сокровища, сославшись на то, «что земля замерзла, достать клада нельзя – приезжайте летом». Разочарованный Аверьянов вернулся в свою деревню в Смоленской губернии и, после долгих раздумий, решил сообщить о находке императору Николаю I . Не имея средств на поездку в Петербург, он попросил случайно заехавшего к нему отставного унтер-офицера Петрова взяться за дело.
Добравшись до столицы, Петров поведал историю о кладе бывшим сослуживцам по Лейб-гвардии Московскому полку, и те посоветовали ему обратиться к министру внутренних дел Перовскому. Тот выдал унтер-офицеру рекомендательное письмо к орловскому губернатору Петру Трубецкому, а последнему приказал провести обстоятельную проверку. Губернатор направил в Кромский уезд чиновника особых поручений Никольского, в помощь которому из Москвы был прислан полицейский поручик Степанов.
Прибыв на место и собрав всех участников истории, следователи приступили к допросам и очным ставкам. «Владелец клада» Василий Самсонов заявил, что о погребе с сокровищами услышал от некоего солдата, приезжавшего в его село 18 лет назад, но своими глазами никогда бочонков с золотом и серебром не видел, и где они находятся, не знает. Он действительно брал у Аверьянова деньги с условием, что тот привезет разрыв-траву, но ни в какой погреб его не водил, поскольку попросту не мог этого сделать.
Бардин и Ануфриев сознались, что за разрыв-траву выдавали купленный у торговцев хлопушками химический порошок «гремучего серебра», обладающий свойством при контакте с металлами взрываться, подобно пороху. Лишь Аверьянов продолжал настаивать на своей версии событий, по-прежнему утверждая, что спускался в погреб с мешком на голове, видел клад и даже пытался вынести монеты, но не смог этого сделать из-за внезапного «окостенения».
Когда следователи в сопровождении кромского исправника и 16 «сторонних людей» обследовали избу и двор Самсонова, а также все «окрестные места», то никаких следов клада не обнаружили. Аверьянов также не смог указать заветный погреб на местности. О неутешительных результатах было доложено министру внутренних дел, и тот приказал окончить расследование.
Единственным практическим итогом поисков сокровищ Ивана Грозного стало решение возместить из казны расходы следователей на разъезды по Орловской губернии (42 рубля 85 копеек серебром). Впрочем, для того, чтобы оно было претворено в жизнь, потребовались ещё три года и личное вмешательство «правой руки» министра Перовского – знаменитого писателя, филолога и этнографа Владимира Ивановича Даля. После этого дело о кладе было окончательно закрыто.
Манойленко Анна Сергеевна – историк-архивист, магистр социально-экономического образования (Санкт-Петербург)
Манойленко Юрий Евгеньевич – историк-архивист, кандидат исторических наук (Санкт-Петербург)
На фото: памятник Ивану Грозному в Орле
Где лежат сокровища Кудеяра
Поездку в Лох сделает особенно захватывающей саратовский фольклор. Причем легенды слагают уже не только коренные лоховчане (именно так правильно называть местных жителей, чтобы никого не обидеть). С XVII века в этих местах из уст в уста передают историю разбойника Кудеяра. А еще раньше, во времена Ивана Грозного, его именем пугали богатых путников по всей Центральной России. Кстати, по одной из версий, дерзкий налетчик приходился самодержцу родным братом. Кудеяр был настолько ловок и силен, что представляется земным человеком с мифологическими свойствами. Со своим отрядом он скрывался в горно-лесистой местности, через которую проходили купеческие обозы.
Бедных людей Кудеяр никогда не трогал, зато у богатых отбирал несметные сокровища. Свое золото он прятал в небольшой пещере, которая стала домом для него самого и всей разбойной дружины. Ходы в ней были настолько извилисты, что даже если кому-то и удалось бы добраться до логова, то выжить в нем не вышло бы. А лихие друзья Кудеяра свободно размещались внутри горы. Местные жители говорят, что они пробили небольшой ход наверх и вывели туда трубу: поэтому в пещере можно было разводить огонь, а воздух всегда оставался свежим. Жизнь разбойника украшала любимая жена Настя.
Но храбрость Кудеярова, граничившая порой с безумием, сама привела богатыря к жуткому несчастью. Однажды, гласит легенда, он решил посостязаться со своим ближайшим товарищем Симом. Оседлали наездники своих коней и помчались по крутым горным склонам. На пути встретилась речка Соколка, которая до сих пор не пересохла, несмотря на постоянную летнюю жару в этих краях. Ловко Кудеяр перемахнул через ущелье, а конь Сима споткнулся и улетел вниз с высокой кручи. И с тех пор вместе с Соколкой по лесной тропе потекла еще одна речка: и поныне вода в ней кроваво-красная.
Трагическая смерть друга подкосила Кудеяра. Заперся он в своей пещере и никого не хотел видеть, кроме супруги Насти. Но горе не покидало разбойника: внезапно жена заболела и быстро угасла. Похоронил Кудеяр спутницу своей жизни - и существование стало невыносимым. Отпустил он своих лихих друзей, а сам заперся в пещере. Вспомнил Кудеяр о Боге и остаток жизни посвятил молитвам за людей. Жители Лоха говорят, что разбойник жив до сих пор. В одном из лабиринтов пещеры лежит краюха хлеба, которая никогда не усыхает и никогда не уменьшается.
Вера, которую не разрушить
Уже когда дружина Кудеяра ушла из этих мест, край начал осваивать мирный люд. В XVII веке Лох основали как сторожевую слободу, чтобы защищать Русь от набегов с юга. В селе жили более 6 тысяч человек, и центром духовной жизни стала церковь во имя Архистратига Михаила. Эта обитель, вернее, то, что от нее осталось, располагается прямо на въезде в село. Некогда величественное сооружение теперь не узнать - с него исчезли купола. В годы советской власти хотели уничтожить всю постройку, но удалось снести только верхнюю часть. Тогда изнутри все вынесли, и церковь завалили зерном.
Чуть дальше церкви в селе расположен мемориальный комплекс - в память о местном жителе Василии Ивановиче Загородневе. Он родился в Лохе, после окончания девяти классов заведовал местным клубом. Отсюда и ушел на фронт. Он геройски прошел почти всю войну, участвовал в освобождении Крыма и Белоруссии. Смерть нашла его только в 1944 году: немцы бросили против роты Загороднева 20 танков и самоходных орудий и два почти полных батальона пехоты. Бойцы сражались до последнего, и когда закончились патроны, бросились врукопашную. В страшной битве погиб и сам Загороднев, и все его солдаты.
В гостях у старого мельника
- А еще севернее тут есть старая мельница, - посоветовали нам другие автопутешественники, которых удалось встретить около церкви. - Мы в Лохе уже не первый раз, нас словно манит сюда.
Поставите машину, продолжили коллеги-туристы, около леса, а дальше - придется пешком. И правда: степной пейзаж на северной окраине Лоха вдруг резко сменяется лесом. Вдоль массива протекают две речки - Лошок и Соколка. Все, как во времена Кудеяра! Конечно, находятся ученые-скептики, которые утверждают: вода красная не от крови друга разбойника, а из-за высокого содержания оксида железа. Но разве это убедит путников, уже посетивших устоявшую под революционными ударами церковь?
Неподалеку от речки находим ту самую мельницу. Почти все, чем пользовался ремесленник, здесь сохранено. Вот устройства для переработки зерна, а вот склад для муки. Только проникли в пустое, заброшенное ныне сооружение, как вдруг - скрип половицы и голоса откуда-то сверху. Старый мельник проснулся? Нет, оказывается, все те же туристы. В мельнице три этажа, и почти везде стоят орудия ремесленного труда. Порой становится страшно от скрипов половиц - вся конструкция не выглядит монолитной. А главная тайна Лоха была впереди.
Путь к сокровищам
Подкрепиться можно прямо у мельницы, в беседке, которую, наверняка, соорудили местные жители. Но привычных для раскрученного места кафе, шашлыков и дегустации меда и местного молока тут не встретишь. Какое-то странное обстоятельство: и туристы есть, и в живописных пейзажах недостатка нет, а село практически вымирает: лишь отдельные лоховчане продают сувениры.
А между тем обед для гостей Лоха - дело важное, ведь предстоит почти отвесный подъем в гору. Указателей на дороге нет, зато развилки встречаются. Интуитивно выбираем былинный вариант "налево пойдешь. " На пике подъема открывается вход в то самое логово Кудеяра. Точнее, правда, назвать это лазом. Но стоит проползти внутрь - как тут же своды расширяются, и можно встать в полный рост.
Дом Кудеяра встречает прохладой. А лазы все такие же извилистые и узкие, как и в XVI веке. В одном из углублений туриста ждет "снежный душ": небольшие сосульки и снег - уникальное явление в эту пору: на улице 35-градусный зной! Просторные ходы быстро сменяются узкими отверстиями, пробраться в которые можно порой только ползком. Адреналина добавляет песок, падающий на голову. Кажется, пещера осыпается - разбойник словно мстит за то, что его потревожили во время молитвы! Но Кудеяру уже не до расправ - ведь он молится за здоровье путников. Пробраться к его сокровищам и той самой неубывающей краюхе хлеба уже невозможно - этот ход настолько узкий, что влезет туда разве что ребенок. Разбойник, ставший отшельником, долго еще не отпускает путников из своего дома. Ведь развернуться в узких сводах не получается, на свет приходится в прямом смысле выползать вслепую.
Потом выяснилось, что во время путешествия почти полностью отключается мобильная связь. Село расположено в низине, и чтобы поймать сигнал вышки и уж, тем более, интернет, придется подняться на вершину той самой Кудеяровой горы. А с нее открывается неописуемый вид на лес и степь - причудливое сочетание как для Саратовской области, так и для Центральной России в целом. И хотя легенда о Кудеяре скорее печальная, грустить на этой вершине некогда. Во-первых, надо еще подумать, как спуститься вниз по отвесному склону. А во-вторых, к навеки затаившемуся разбойнику проникаешься какой-то симпатией. Ведь только романтичный герой мог избрать для своего логова такое необычное место.
Село Лох располагается в 57 километрах севернее Саратова и в 11 километрах западнее районного центра - Новые Бурасы. Указателей на дороге нет, но каждый местный житель покажет, как ехать в Лох.
Есть несколько вариантов происхождения названия. Считается, что имя селу могло дать одноименное растение, которое встречается в Новобурасском районе. Но кое-кто склоняется к тому, что "Лох" в названии пошло от слова "лог" - населенный пункт действительно располагается в ложбине.
Европа с самого начала была частью света, плохо оборудованной для жизни. Малонаселенной частью света, да и бедноватой, по правде сказать. Несметные богатства Востока и Индии здешним государям и не снились. К обмену на те богатства они могли предложить немного: оловянную руду, янтарь, лес, меха, рабов… Тем более ценились сокровища, поступавшие с южного и восточного берегов Средиземного моря: пряности, драгоценные камни и золото.
Своего золота в Европе было немного. Хотя старались, искали. В ходе этих поисков в районе Кутной горы в Богемии нашли богатое месторождение серебра. Но золото в ощутимых количествах появилось в Европе только в 16-м веке, когда испанские конкистадоры стали грабить южноамериканские империи майя, инков и ацтеков.
В России была та же картина. За всю многовековую историю и Киевской, и Московской Руси на обширной ее территории золотоносных руд обнаружено не было. Так что и золото, и драгоценные камни на сокровищах Оружейной палаты — импортные. Привезенные, в основном, из Византии. А главной валютой в государстве Московском были собольи шкурки и серебряные «ефимки» («иоахимсталлеры») из той же Богемии.
А ведь в России искали золото с не меньшим вожделением, чем в Европе! Иван III для этого выписал из Италии рудознатцев. Его внук, Иван Грозный, послал Ермака Сибирь завоевывать, чтобы было чем богатству прирастать. Богатство-то, конечно, приросло, но золота в Сибири отыскали только при Петре I, который для разыскания ценных металлов и минералов выписал множество ученых немцев и основал Бергколлегию, то есть министерство горных дел.
Вложения в освоение Сибири и Урала напрасными не оказались. Еще при жизни Петра I, в 1714 году, на Нерчинских рудниках в Забайкалье, где тогда добывали серебро, рабочий Иван Мокеев начал добывать и золото, промывая рудничные отвалы. Из «диких степей Забайкалья» этот метод «перебрался» на алтайские серебряные рудники в Колывани, которые принадлежали Акинфию Демидову. Но все же промывка отвалов серебряных и медных рудников на предмет добывания из них золота в промышленных масштабах была невыгодна.
«Настоящие» золотые прииски были открыты в середине 18-го века на Урале в городе Березовский, что в 12 км от Екатеринбурга. Но все же первое русское золото в промышленных масштабах стали добывать не на далеком Урале, а в краях, гораздо более близких к Петербургу, в Карелии.
В этом до прелести диком и почти безлюдном краю расположено живописное Выгозеро. В это озеро впадают двадцать пять рек, а вытекает и течет в Белое море только одна — Нижний Выг. На этой реке было много порогов и водопадов. Самый известный среди них — Воицкий падун. Вода здесь падала по трем рукавам с высоты более 4 метров, издавая страшный грохот и вой. Отсюда и произошло название водопада — Воицкий.
В 16-м веке чуть выше водопада появилась деревня Надвоицы (над Воицким же водопадом!). Принадлежала она Соловецкому монастырю. Как почти все деревни в этих краях, были Надвоицы деревней немноголюдной. В 1647 году тут числилось 26 крестьянских дворов и церковь. Стало быть, жило в Надвоицах человек 100−150.
Земледелием в этих краях прокормиться проблематично. Поэтому многие прирабатывали горняцким промыслом. В здешних лесах можно было, если повезет, «накопать» медной руды, которую крестьяне сдавали в соседний Выговский монастырь. В собственной меделитейной мастерской монахи отливали кресты и небольшие иконки.
В 1737 году один из таких самодеятельных рудознатцев, Тарас Антонов, отыскал медную жилу неподалеку от Надвоиц. Найденная руда оказалась довольно богатой, и ее стали разрабатывать промышленно. Так был открыт Воицкий рудник. Медную руду, которую добывали здесь, отправляли теперь в Петрозаводск, на государев меделитейный завод. Выплавленные из воицкой руды медные слитки везли из Петрозаводска на Монетный двор в Петербург, где чеканили монеты: полушки, копейки и пятаки.
Оказалось, что недаром Петр I столь заботился о том, чтобы были в его империи грамотные горные инженеры. Один из них обратил внимание, что в руде из Надвоиц иной раз поблескивают какие-то желтые блестящие крупинки. Золото! Так на Воицком руднике впервые в России начали добывать драгоценный металл. За 50 лет работы российская казна получила отсюда около 74 килограммов золота и более 100 тонн меди. Но потом рудник истощился и его закрыли. Впрочем, говорят, что местное население потихоньку моет себе золото до сих пор.
Как видим, «золотой век» Надвоиц был коротким. Казалось бы, деревне теперь навсегда впасть в забвение. Но в 1916 году здесь прошла Мурманская железная дорога и возникла железнодорожная станция. Железнодорожники были всерьез настроены постепенно освоить дикий край вокруг железной дороги. При управлении Мурманской железной дороги с этой целью даже был организован транспортно-промышленный колонизационный комбинат. Один из результатов работы этого подразделения — построенный неподалеку от Надвоиц поселок с несколько странным именем «Красный колонист». Хотя, если вдуматься, все понятно. «Красный», а какой же еще любимый цвет был в стране Советов в 1925 году? «Колонист» — четко обозначает ведомство, претендующее на то, чтобы стать хозяином здешних мест.
Впрочем, в конце 1920-х годов хозяином здесь стало другое ведомство. Через Надвоицы прошла трасса Беломорканала, одна из первых гулаговских строек. Из 140 тысяч заключенных, работавших (и умиравших) на канале, в лагерях вокруг Надвоиц обитало около 20 тысяч человек. На улицах поселка обычным прохожим стал чекист в фуражке с синим околышем и в кожаном пальто. Впрочем, судьба «лагерной столицы», вроде подмосковного Дмитрова, Надвоицы миновала. Хотя «зона» в Надвоицах имеется до сих пор.
Более того, поселок стал убежищем от периодически проводившихся чисток «враждебного элемента» для многих жителей Ленинграда. Люди эти вполне разумно решили, что листу лучше спрятаться в лесу, и уехали в лагерные края сами, не дожидаясь, пока их сюда вышлют под конвоем. Надвоицы тем более подходили в качестве места добровольной ссылки, что до Ленинграда отсюда можно было добраться на поезде меньше, чем за день.
Из-за этого в конце 1930-х и в 1940-х годах средний образовательный уровень населения Надвоиц был необычайно высок. Так что, когда в 1948 году в поселке было решено построить крупный алюминиевый завод, проблем с подбором персонала, по всей видимости, не было.
Здесь искали клады, ткали красочные узорчатые сарафаны, а местные жители открывали учёным сакральные места марийского народа.
Шахунья – город на самом севере Нижегородской области, который хранит в своей истории немало интересных фактов. Каких, «АиФ-НН» рассказала главный хранитель фондов Шахунского народно-этнографического музея Татьяна Осмирко.
На изменчивой реке
– Татьяна Николаевна, есть сведения, что по переписи населения в 1870 году починок Шахунья насчитывал всего 17 человек, но освоение этих мест наверняка началось намного ранее?
– В IX-XI веках эти места населяли марийцы, или «черемисы». Они селились по рекам Малая и Большая Какша.
Об этом свидетельствуют археологические раскопки Веселовского могильника в Шахунском районе. Далее русское население стало постепенно вытеснять марийцев с нажитых мест. Началось всё с села Хмелевицы – одного из самых древних поселений в Заветлужье. Первое упоминание о селе датировано 1644 годом. Известно, что в 1640 году из Кажировского монастыря ушла группа монахов вниз по Ветлуге. В 1644 году монахи построили келью-землянку на реке Большой Какше. На одной из пустошей монахов поразило обилие зарослей дикорастущего хмеля, «и назвали они эту пустошь Хмелевицей».
В 1661 году местность рядом с реками Большая и Малая Какша была пожалована царём Алексеем Михайловичем Романовым как вотчина Макарьевскому монастырю. Представители власти предлагали поселиться на новых местах и выискивали «крестьян вольных, людей добрых и семьянистых, ни тягловых, ни холопей, лес сечи, дворы ставити, земли пахати, покосы расчищати». Сюда бежали многие крестьяне от помещичьего гнета.
В шахунском музее хранится карта 1865 года, на которой уже обозначен починок Шахунья. Термином «починок» в России до XX века обозначались вновь возникающие сельские поселения. В 1912 году был создан проект железнодорожной магистрали «Нижний Новгород – Котельнич», которая пролегла через наши места. Железнодорожная станция «Шахунья» появилась недалеко от одноимённого починка. Именно с этой станции и началась история нашего города.
– Откуда произошло название Шахунья?
– Версий много. На самом деле в этой местности протекала речка Шахунка, или Шагунка, кто как называл. О возникновении имени речки существует несколько версий: одна из них, что речка исстари была узкой, её легко было перешагнуть в любом месте; то есть этимология слова уходит корнями в древнерусские выражения «шахавый», «шегавый» – изменчивый, непостоянный. Речка была очень узкая и маленькая. Каждый раз, когда по весне после таяния снегов она меняла русло, приходилось переносить мостики. Есть версия, что реку за «переменчивый характер» называли Шалунья, а потом это ассимилировалось в Шахунью.
Жертвенный котелок
– Чем занимались местные жители?
– В основном сельским хозяйством и скотоводством. Женщины занимались ручным узорным ткачеством. Нити для ткачества местные ткачихи пряли изо льна. В 1972 году научно-исследовательский институт «Народные художественные промыслы» организовал экспедицию по Шахунскому району. Были обнаружены сарафаны, рубахи, пояса с невероятно красивыми узорами. Отличалась и техника ткачества. На ткацких станках есть ремизки, которые позволяют сделать рисунок более интересным и рельефным. Заводской станок в среднем имеет восемь ремизок. А у нас находили старинные домашние ткацкие станки с 16 ремизками, что говорит о высоком мастерстве шахунских ткачих.
– Веселовский могильник – это памятник археологии в Шахунском районе. Назван он в честь местного жителя Павла Веселова. В 1927 году на Пасху он решил выкопать основание для детских качелей. Копнул и обнаружил интересные предметы – поясок с подвесками и много чего ещё. Веселов решил отвезти найденные предметы в Ветлужский музей. В 1929 году на место, указанное Павлом Веселовым, решено было снарядить экспедицию. Раскопки провели без участия археологов. Тем не менее, вскрыли 13 погребений и по предметам, обнаруженным рядом с останками, определили, что захоронения – марийские.
У марийцев было несколько погребальных обрядов: ингумация (захоронение тела с вещами покойного в землю), кремация (захоронение праха с некоторыми вещами покойного). Если человек погибал где-то на чужбине и тело нельзя было захоронить в родных местах, брали его личные вещи, складывали в жертвенный котелок, делали над ним ритуальные обряды и захоранивали в землю. Это были дары богам, чтобы душа покойного спокойно перешла в мир мёртвых. Этот тип погребения называется кенотаф.
Последняя археологическая экспедиция из Марийского научно-исследовательского института языка, литературы и истории им. В.М. Васильева приезжала на раскопки на Веселовский могильник в 2008 году. Тогда обнаружили ещё четыре погребения, относящихся к IX-XI векам нашего тысячелетия со множеством предметов марийской культуры». Всю коллекцию предметов передали в Шахунский музей. Это предметы из металла, кости, дерева, глины, кожи, относящиеся к орудиям труда, одежде, украшениям и оружию.
Там, где живут легенды
– А что за история с загадочным бочонком с золотом, который обронил Иван Грозный в этих краях?
– На окраине Шахунского района есть деревня Малая Пристань. Якобы через неё проходила ратная тропа, по которой шёл Иван Грозный на Казань. Везли тогда воины много оружия, провизию, золото. И на переправе через реку Ваю бочонок с золотом обронили в омут. Иван Грозный рассердился, велел немедля бочонок этот поднять. Да только как ни пытались – достать не смогли… Вая – река глубокая и илистая, что упало – то пропало. Лежал бочонок с золотом на дне реки и долго не давал покоя кладоискателям.
Вообще, в те далёкие времена наши глухие места привлекали разбойников. В лесах, среди болот, на границе с Ветлужским районом есть Соловецкое озеро. Его не каждый опытный охотник найдёт. По одной из версий, название водоёму дали оттого, что добираться до него долго, как до Соловецкого монастыря. По другой версии, нарекли его по имени Соловья-разбойника.
Некоторые смельчаки до сих пор приходят на это место в поисках клада. Местные краеведы считают, что по имени разбойника Саввы получил своё название посёлок Сява, расположенный недалеко от Соловецкого озера.
– Почему статус города Шахунья получила в тяжёлые годы Великой Отечественной войны?
– Рабочий посёлок Шахунья ещё до войны был крупным железнодорожным узлом. Сюда съезжались железнодорожники из разных областей России. В 1921 году в посёлке построили паровозное депо. Интенсивное освоение шахунских земель началось в 1930-е годы.
Во время войны в Шахунью массово эвакуировали людей с оккупированных территорий, и население значительно выросло. Была даже установлена санитарная норма жилплощади – 4 кв. м на человека. Остальная площадь использовалась для эвакуированных.
Поскольку население выросло, в 1943 году рабочий посёлок получил статус города. Кстати, Шахунья – единственный населённый пункт в Горьковской области, который стал городом в годы войны. Всего в СССР таких случаев тогда было около 60.
После войны стройка продолжилась. Шахунья – город первых пятилеток. Его не просто отстроили заново. Город догнал своих соседей – районные центры, которые существуют уже не один век.
Читайте также: